Преподобный Иосиф Исихаст - Гейдельбергский человек в гильбертовом пространстве — LiveJournal. «Узнавай истинность слов из образа жизни Группа иосиф исихаст

16.12.2023

В связи с вопросами, поставленными здесь:

(Имена подвижников, о которых пойдёт речь ниже, всплыли в ходе дискуссии в связи с тем, что их духовный опыт включал в себя и созерцание Христа и Святого Духа в Таинствах Мирового Православия. Зилотами же, и греческими и русскими, утверждается безблагодатность Таинств РПЦ МП и других Поместных Церквей).

О позиции известных афонских старцев-тайнозрителей Иосифа Исихаста, Ефрема Катунакского и Харалампия Дионисиатского

"О. Ефрем, происходивший из старостильной семьи, жил в каливе Св. Ефрема, где все отцы были зилотами. ... Когда он узнал старца Иосифа, то уже вдвоём, движимые сильной духовной ревностью, но в простоте своего незнания, они примкнули к крайней группе "матфеевцев"...

Как-то раз старца Иосифа навестил иером. Варфоломей, который был "флоринитом" и хотел обсудить с ним проблемы зилотов. Старец Иосиф отказался принять его, говоря: "Давай не будем. Зачем вести эти тяжёлые разговоры? Только одно расстройство". Тот же настаивал, так что старец Иосиф вспылил и высказался весьма резко в адрес "флоринитов".

Но затем, уйдя в свою келлию, чтобы успокоиться, он почувствовал, что диавол возымел какую-то власть над ним. Что-то шло не так, как нужно. Он начал молиться. И когда пришёл мир, прилёг отдохнуть. Во сне он увидел некое знаменательное видение: как будто сидит он на маленьком подводном камне посреди моря, волны захлёстывают его, и он недоумевает, как оказался в таком опасном месте, в то время, как поодаль находится вековечная гора. Тут он решил, что как только камень немного приблизится к горе, - он прыгнет на неё и так спасётся, а то, рано или поздно, волны могут смыть и камень, и его самого. Действительно, при первой же возможности он прыгнул и оказался на твёрдой почве. "Слава Тебе, Боже", - сказал он и проснулся. Такой сон старец Иосиф не посчитал случайным.

Но и отец Ефрем, молясь об этой проблеме, услышал голос: "В лице Флорина ты отверг всю Церковь". После этого они опять вернулись к "флоринитам".
Впоследствии, молясь, о. Ефрем опять услышал голос: "Подчинись Патриарху. Не подчиняйся Флорину". Это его ошеломило, он не поверил голосу, посчитал это за прелесть. Позже, указанием Божиим, они соединились с Церковью, и только тогда их души обрели покой". (Далее описывается их первая совместная служба с поминающими патриарха монахами, на Пасху 1952 г., во время которой они ощутили великую благодать и присутствие Божией Матери) (Старец Ефрем Катунакский. Пер. с греч. Дьяченко В. М., Русский Хронограф, 2002 ,с.50-53).

По свидетельству о. Харалампия, отделение братства Старца Иосифа от "флоринитов" произошло в октябре 1951 г., в связи с подписанием последними в 1950 году официального документа о безблагодатности Таинств новостильников. О. Харалампий, будучи сам одним из лидеров старостильников, прокомментировал этот шаг "хризостомовцев" однозначно: "Они впали в прелесть" (Иосиф Дионисиатис, мон . Наставник молитвы Иисусовой. Жизнеописание Старца Харалампия Дионисиатского. Пер. с греч. М., Издание пустыни Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря Новая Фиваида, 2005 ,с. 60-61).

Т.е. критерий того, где оставаться или откуда уходить – это признание/непризнание Таинств WO. Матфеевцы их отрицали изначально, хризостомовцы - с 1950 г.

При этом, судя по их собственным изречениям, и о. Иосиф, и о. Ефрем, и о. Харалампий, как были антиэкуменистами, так ими и остались. Но сочли возможной борьбу изнутри.

И вот какая выходит хронология:

1924 г . – Реформа церковного календаря в Элладской Церкви. Возникновение греческого старостильного движения. К нему сразу примыкают и 26-летний Франциск Коттис (будущий Старец Иосиф), и, вместе со своими семьями, 12-летний Евангел Папаникитас (будущий Старец Ефрем) и 14-летний Харалампий Галанопулос (будущий Старец Харалампий).

1930-е – 1940-е гг. – Х. Галанопулос является одним из лидеров старостильников г. Драмы.

Ок. 1935 г. – знакомство о. Ефрема с о. Иосифом.

1936 г . – последовательные хиротонии о. Ефрема в иеродиаконы и иеромонахи еп. Германом Кикладским (архиереем нового, уже старостильнического поставления).

1937/38 г. – разделение внутри старостильного движения на «хризостомовцев»-«флоринитов» (умеренных) и «матфеитов» (радикалов).

К. 1930-х – н.1940-х гг . – оо. Иосиф и Ефрем примыкают к матфеитам.

1948 г . – лидер матфеевцев еп. Матфей Вресфенский совершает единоличные хиротонии новых епископов для своей «юрисдикции».

194…(?) г . - после благодатных указаний Свыше, оо. Иосиф и Ефрем возвращаются к флоринитам.

1950 г . – флориниты официально признают новостильные Церкви «еретическими» и, соответственно, «безблагодатными».

– из-за несогласия с этим актом Х. Галанопулос прерывает отношения с прежними соратниками, решает оставить церковную борьбу и удалиться на Св. Гору Афон.

– будущий Старец Харалампий присоединяется к братству о. Иосифа Исихаста.

1951 г . – после новых благодатных указаний Свыше, братство Старца Иосифа переходит в Константинопольский Патриархат (при патр. Афинагоре).

– о. Ефрем, будучи единодушен с собратьями, временно, за послушание своему старцу о. Никифору, остаётся у флоринитов.

– последовательные хиротонии о. Харалампия в иеродиакона и иеромонаха новостильным митр. Иерофеем Милитопольским.

1959 г . - + о. Иосиф (в общении с патр. Афиногором).

1965 г . – взаимное «снятие анафем» Константинопольским патриархом Афинагором и Римским папой Павлом VI .

– большинство афонских обителей прекращают поминовение патр. Афинагора.

1971 –1975 гг. – временное перемирие между флоринитами и матфеитами.

1972 г . – после + патр. Афиногора, все афонские обители, кроме монастыря Эсфигмен, восстанавливают общение с Константинопольским Патриархатом.

1975 г . – начало нового периода бесконечных дроблений внутри греческого старостильного движения.

– о. Ефрем, после + своего старца о Никифора, переходит от флоринитов в Константинопольский Патриархат (при патр. Димитрии).

1980 г . – принятие на чрезвычайном собрании общин Св. Афонской Горы антиэкуменического «Послания афонских отцов по поводу диалога с римо-католиками».

1996 г . - + о. Ефрем (в общении с патр. Варфоломеем).

2001 г . - + о. Харалампий (в общении с патр. Варфоломеем).

Старец Иосиф Исихаст – 27 лет (с 1924 по 1951 г.) пробыл у старостильников, 8 лет (с 1951 по 1959 (до +)) находился в общении с Константинопольским Патриархатом.

Старец Ефрем Катунакский – 51 год (с 1924 по 1975 г.) пробыл у старостильников (из них 24 года (1951–1975 г.) – не по своей воле, «по послушанию»), 21 год (с 1975 по 1996 г. (до +)) находился в общении с Константинопольским Патриархатом.

Старец Харалампий Дионисиатский – 27 лет (с 1924 по 1951 г.) пробыл у старостильников, 50 лет (с 1951 по 2001 г. (до +)) находился в общении с Константинопольским Патриархатом.

Кстати, через зилотство прошёл и другой известный афонский старец, духовник всей Святой Горы – Паисий Святогорец. Переход в Константинопольский Патриархат не отразился и на его антиэкуменической позиции.

* * *

От переводчика

Вашему вниманию предлагается перевод с греческого фрагментов новой книги «Мой старец Иосиф Исихаст и Пещерник» о. Ефрема Филофейского. Почему мы избрали только часть книги? Цель этого издания – избежать повторений. В книге о. Ефрема много того, что повторяет уже известное Житие или поучения старца Иосифа. Нас интересуют малоизвестные эпизоды жизни и новые, неизвестные поучения Старца.

Поэтому избранные части посвящены призванию учеников и теме послушания. Здесь повествуется об о. Иоанникии, Ефреме и Иосифе, точнее – о времени их призвания и обучения (темное место в первом житии), и приводятся поучения Старца, раскрывающие тему послушания. За пределом нашего внимания осталось учение Иосифа Исихаста о молитве, нетварном свете, переходе на новый стиль и т. д. Эти вопросы более систематически раскрыты в других книгах о. Ефрема.

Вопрос об авторстве книги

Надо сказать, что вопрос об авторстве книги немаловажен и вызывает среди греков на Афоне живой интерес. Вообще-то сам о. Ефрем малограмотный человек и написать такую книгу, скорее всего, не мог. Как считают многие афонские монахи, эту книгу написал протопресвитер Стефан Аногностопулос. Он просто систематизировал записи и рассказы о. Ефрема, изложив все это простым доступным языком. Он же написал вступительную статью к греческому изданию. Не лишним будет добавить, что сам протопресвитер Стефан Аногностопулос является близким духовным чадом о. Ефрема и очень уважаемым старцем.

Исторический контекст

Хочется заметить о содержании: уже существует житие старца Иосифа, написанное отошедшим ко Господу в этом году о. Иосифом Ватопедским. Естественно, возникает вопрос: чем новое житие отличается от уже существующего?

Похоже, что целью первого жития было дать максимально приглаженный облик Старца, сгладить искусительные подробности его жизни. Это связано с тем, что Старец долгое время считался прельщенным, его не признавал ни Скит, ни Монастырь. При жизни его не признали ни монахи, ни старцы, ни даже прп. Паисий Святогорец. Более того, среди современных афонских старцев до сих пор можно встретить мнения о том, что Иосиф Пещерник находился в прелести. Например, нам об этом говорил старец Августин из скита Василия Великого. Так что вряд ли умолчание оказалось удачным.

Чем больше проходит времени, тем более величественно открывается образ старца Иосифа как одного из величайших святых. Новое житие – это апология Старца, написанная его любимым учеником о. Ефремом, который и «наследовал благодать Старца».

Поэтому новое житие открывает перед нами совершенно иной образ. Отличие можно выразить одним словом: здесь Старец – живой. Кроме известного из первого Жития каноничного образа сурового молчаливого аскета, теперь перед нами кроткий, послушный, остроумный, жизнерадостный человек, гонимый всю жизнь и безропотно переносящий эти гонения.

Масштаб гонений непосвященному человеку понять трудно.

Один тот факт, что представители Скита настроили Монастырь против отшельника, указывает на большие смущения. Монастырь – это Великая Лавра прп. Афанасия, которая управляется советом старцев. Именно идиоритмическое устройство Лавры сделало ее самым демократичным монастырем Афона. Чтобы совет старцев Великой Лавры был настроен против какого-то человека – вещь невиданная.

Старец терпел гонения из-за противостояния двух традиций: монастырской и отшельнической. Т. е. он защищал не себя, а забытое Предание Церкви. Это было впервые высказано!

С удивлением мы узнаем о том, что Старец был тонким, очень чутким человеком – поэтом. Он писал стихи! Чуткие люди гораздо глубже переживают ложь, лицемерие, клевету. От этого подвиг Старца открывается для нас с новой глубиной.

Вероятно, кто-то обратил внимание на несоответствие первого жития письмам Старца. Большинство писем направлено к духовным дочерям-монахиням, а в житии даже не упоминается об окормлении женских обителей. Наконец, мы можем узнать, как обстояли дела в действительности: многие чада Старца были монахинями. Мы этот отрывок не переводили, т. к. он мало информативен с точки зрения учения Старца о послушании. Лучше обратиться к письмам Старца.

О. Ефрем подчеркивает связь Старца с русскими. Например, неприступная пещера скита Малая Агиа Анна, в которой поселился Старец, оказывается, принадлежала русским монахам, о которых ничего не известно. Иосиф Исихаст сравнивается с прп. Серафимом Саровским. Он подражает прп. Серафиму в отшельническом образе жизни, так же опирается на женские общины и мирян и точно таким же образом оказывается гоним своими собратьями-монахами, т. е. профессионалами.

Мы сознательно не затронули вопрос о связи Старца с традицией колливадов. Такое умолчание в данном случае оправданно. Это слишком обширная тема для столь краткого введения. Тем более что русскоязычный читатель в силу ряда причин имеет о колливадах весьма смутное представление…

Устное предание о старце Иосифе

Было бы несправедливо утаить от читателей то, что и эта книга – также всего лишь штрих портрета, одно из воспоминаний о Старце. Дело в том, что на Афоне среди пожилых монахов греческих монастырей сохраняется весьма обширное устное предание о старце Иосифе. Например, это рассказы о том, как, будучи молодым, старец Иосиф приходил на келии в Карее и пламенно проповедовал покаяние, чем приводил в большое замешательство старых, видавших виды, келиотов.

– Покайтесь, приблизилось Царство Небесное!

– Отец, тебе что – плохо? Ты перемолился?! Мы, монахи, непрерывно каемся…

– Где же плоды? Почему у вас нет тех плодов, которые были у древних святых?!

– Э… брат, когда поживешь на Афоне с наше, лет сорок, тогда будешь говорить…

– Нет, отцы, Бог – Тот же и благодать та же. Просто мы – другие. У нас нет той целеустремленности, которая была у древних…

Ведь нельзя забывать, что историческая ситуация на Афоне в то время была достаточно сложной: с одной стороны – страшная разруха и нищета, с другой – духовный упадок.

Также на Афоне мы слышали повествование, что в этот малоизвестный период жизни молодой Иосиф мог прийти в гости к какому-то келиоту, закрыться в отведенной ему для сна комнате и не выходить до утра.

– Отец, открой, открой! Давай, вместе почитаем повечерие!

– Господи, помилуй нас…

– Послушай, дорогой, со своим уставом в чужой монастырь не ходят!

– Господи Иисусе Христе, помилуй нас…

Так Иосиф молился всю ночь, не обращая ни малейшего внимания на приглашения хозяина почитать службу, попить чай и обсудить новости… Уже тогда многие обижались на чудаковатого молодого монаха.

Есть и много других повествований о молодых годах Иосифа на Афоне. Всех их объединяет общая особенность, – они показывают, насколько Иосиф был оригинален. Иосиф был чрезвычайно целеустремленным человеком, всячески избегавшим схем и духовной мертвости. Он был именно личностью. И еще одна особенность – он совершенно не имел страха. Он был более всего похож на открытого живого ребенка, который не боится ничего, потому что знает, что его всегда защитит добрый любящий отец. Это хорошо видно по очень редкой фотографии сороковых годов, приведенной в книге.

Другими словами, теперь пред нами живой образ носителя Живой Афонской Традиции. После прочтения этого текста непреодолимо тянет помолиться в Церквушке на Малой Анне.

Замечания о тексте

Текст книги весьма сложен: греческий первоисточник является плохо отредактированным сбивчивым изложением. Возможно, духовные чада о. Ефрема старались избежать редакторской правки, например, из благоговения к старцу. Во всяком случае, существуют три рукописи книги, которые частично дублируют друг друга. Возможно, этим и вызвана путаница.

Главная трудность греческого текста – неправильная или неисправленная пунктуация. В тех редких случаях, когда это затрудняло понимание текста, мы ставили свою пунктуацию.

Главная смысловая трудность – отсутствует четкое обозначение прямой речи и цитат. Часто кавычки открываются и не закрываются (напр. 2, 232) или вообще отсутствуют. В таком случае границы прямой речи приходится определять по смыслу. А это очень важно. Особенно важно выделить собственные слова старца Иосифа. Единственным выходом из этого положения оказалось сохранение в переводе всех отступов и делений текста первоисточника на абзацы, так чтобы читатель сам мог принимать решение. Поэтому текст выглядит немного непривычно для русского языка, особенно в части диалогов.

Цитация книги также оказалась весьма запутанной. Зачастую о. Ефрем берет цитату, потом толкует ее, иногда еще и дополняет молитвой. А ссылка вообще дается на огромный кусок текста, 5–6 страниц сразу. Это не научная книга, и точная цитация здесь не нужна, но она имеет большое значение для того, чтобы выделить собственные слова о. Ефрема и старца Иосифа. Это важно. Пришлось приложить немало усилий, чтобы выделить слова Старца. Некоторые указания на сложности, связанные с цитацией, мне показалось лучше вынести в примечания. Без них можно просто запутаться в прямой речи и цитировании.

Мы пытались выдержать один стиль изложения – полновесным языком, каким и должен быть перевод с греческого на русский.

Все примечания в тексте – от переводчика. В комментариях мы постарались лишь обрисовать круг проблем, связанных с переводами греческих текстов, нисколько не претендуя на их решение.

Обучение послушанию

Не могло быть такого, чтобы к старцу пришел человек и не был бы исцелен, сколь ни был бы этот человек недоброжелательным. Только бы он оказывал полное послушание!1
Здесь есть важный нюанс, о котором нужно оговориться в самом начале: в этом месте и далее, когда о. Ефрем говорит о послушании, он использует термин «и ипакуи». Следует учитывать, что в древнегреческом языке существуют два различных термина, выражающих послушание: «и ипакуи» и «и ипотаги».
Термин «и ипакуи» послушание (дословно внимательное прислушивание изо всех сил (такое значение дает перфиксация), образован от глагола «ип-акуо» прислушиваться, вслушиваться. В древнегреческом этот термин имеет значение «слушать изнутри и добровольно отвечать». Это как бы стук в дверь, на который можно ответить или промолчать. Очень точно коннотацию этого термина передает икона «Троица» Андрея Рублева: в склоненных головах нет покорения, все объединяет добровольное единство воли «и ипакуи». Монашеское послушание, конечно, «и ипакуи», такое понимание встречается у свт. Василия Великого (Ascet. 2.2: PG 31, 884B; ср. Asceticon magnum: 2040.050). Именно такое послушание «и ипакуи» свт. Афанасий Александрийский в «Житии св. Синклитикии» поставляет «превыше жертв (фисия)» (Via sanctae Syncleticae: 2035.104). Термин «и ипотаги» подчинение, повиновение, образован от глагола «ипотассо» подчинять, помещать ниже. Поэтому он всегда содержит коннотацию послушания по принуждению, послушание сильнейшему, который тебя подчинил невольно, другими словами, речь идет просто о рабстве. В патристической традиции «и ипотаги» обозначало чаще всего невольное послушание творения Вседержителю. Так, например, используется этот термин у свт. Афанасия (Ar. 3.40: PG 26, 409B), у свт. Василия Великого (Renunt. 9: PG 31, 648A), так «рабствует» Богу неразумное творение (Homilia in assumptionem domini: 2800.005). Выражение «послушание выше поста и молитвы» подразумевало термин «и ипакуи». Стоит только пожалеть, что в русском переводе «Лествицы», устава монашеской жизни, административный термин «и ипотаги» не отделяется от духовного послушания, которое, естественно, передается термином «и ипакуи» (Scal 4: PG 88,725C). Это создает путаницу и других греческих текстах. На самом деле, для прп. Иоанна Лествичника, как и остальных отцов, понятие послушания как «слушать изнутри и добровольно отвечать» было само собой разумеющимся.

Знал этот Небесный человек как многими слезами исцелять страсти своих послушников. Только бы послуники были рядом с ним – и станут совершенно другими людьми!

Старец имел великую любовь и был благодатным, но, с другой стороны, он был очень точным и строгим в отношении своего аскетического порядка и направления, так что оказывалось трудным кому бы то ни было пребывать около него. В результате того, что он прошел и на себе испытал все аскетические виды борьбы, старец знал, как привлекается и как сохраняется Божественная благодать. Потому-то и слова его всегда были скудными и точными: «Здесь сделай так». Вместе с тем и требовал он от того, кто его спрашивал, полного послушания.

Многие приходили и получали пользу от Старца, но почти никто не удерживался. Приходили люди образованные, важные, имеющие в мирской жизни большое значение, но только лишь Старец ввергал их в недра «печи послушания», как они уходили, несмотря на свое стремление. Таким образом, никто не мог пребывать около Старца, если не вычеркивал себя самого из жизни. Именно поэтому его братство никогда не было большим. Он характерно говорил: «Я хочу создать монаха, истинного монаха!», «а не что-то, пресное, сваренное на воде…». Старец не осуществлял никакого отбора, но по любви принимал всех, кто искал остаться, достаточно было представить в качестве причины «желание безмолвия и духовной жизни».

Дело показало, что хоть и встречались люди с благим произволением, но не имели такого самоотречения, какового требует жизнь «в пустыни». Наоборот, они имели немало застарелых мирских привычек, прочно укорененных в глубинах души, которые препятствовали Старцу держать свой суровый аскетический устав.

По этой причине Старец говорил им:

– «Лучше идите в монастыри, где для вас более безопасно, храните там послушание и смиренный образ мысли»2
Дело в том, что на Афоне существуют две традиции: монастырская и отшельническая. Если человек способен полностью отречься от себя «…только бы он оказывал полное послушание…», то он может проходить подвиг как ученик отшельника. Здесь говорится об идеальном послушании (именно об этом далее пойдет речь в книге). Если же – нет, то он должен учиться послушанию и отречению, живя в монастыре «…идите в монастыри, где для вас более безопасно…». Монастырь дает средний уровень: снизу подтягивает, а сверху обрезает. И так подготавливает, отбирает способных к предельному самоотречению, отшельничеству. Эти люди должны будут выйти на отшельничество и своим подвигом удерживать ориентиры для всего «огромного корабля, на котором безопасно». Это те, кто не могут ни есть, ни спать, ни отдыхать потому что они будут стоят за штурвалом или как маяк управлять кораблем. Таково древнее афонское Предание: монастырская традиция одухотворяется отшельнической. Они взаимно дополняют друг друга, не вступая в конфликт. Если же отшельническая традиция утеряна, то монастырская традиция замыкается сама на себя, становится автономной и теряет идеал. Как только монастырская традиция начинает существовать сама для себя, она превращается в административную систему. Теряются ориентиры. На Афоне вся жизнь устроена так, чтобы этого избежать. Власть максимально рассредоточена, а система управления монастырей максимально демократична. Теперь становится понятным описанное о. Ефремом далее: почему Старец Иосиф безжалостно бросает о. Иоанна и уходит в другое место. О. Иоанн просто терял время, будучи неспособен к идеалу. Его место в монастыре…

Скит Василия Великого

Во всяком случае, в середине 1936 года братство Старца состояло из трех человек: о. Арсений, о. Афанасий и о. Иоанн.

Поскольку пребывание в скиту Василия Великого было связано с большими трудностями, решено было переселиться в другое место. Впрочем, главной причиной переселения был о. Иоанн, который совершенно не мог оказывать никакого послушания. И не только не слушался, но и препятствовал Старцу жить безмолвно, как он хотел.

Старец говорил ему:

– «Если ты, чадо, будучи послушником, ищешь упокоения своей плоти, то мне – что поделать?!»

Второй причиной был тяжелый телесный труд: братству приходилось прилагать большие усилия для того, чтобы поднять на своих плечах на столь большую высоту необходимые пропитание и материалы.

Наконец, третьей серьезной причиной стали внешние люди, которые мешали внутренней жизни. Слава о Старце, как о великом аскете, уже начала распространяться. Многие отцы стали приходить за советом, и так потерялось безмолвие, а точнее, время, необходимое для молитвы и безпопечительности.

По этим трем причинам Старец принял решение уйти вместе с о. Арсением, о. Афанасием.

– «Уходим! – Сказал Старец. – Пойдем в другое место для того, чтобы совершать наш подвиг, чтобы люди не могли так легко найти нас и лишить молитвы и безмолвия».

Малая Агиа Анна

На северо-западной стороне Афона на крутом, поросшем густой растительностью склоне, на высоте около 300 метров над уровнем моря находится прекрасный скит Святой Анны. Он состоит из калив, расположенных лесенкой на «пезулях» (огражденных камнями террасах), одна за другой, и большей частью скрытых красивейшими каменными дубами и серо-зелеными скалами. В то время скит насчитывал около двухсот отцов. Здесь же находится самая большая часть мощей св. праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы.

На расстоянии получаса пути от скита Святой Анны находится скит, называемый Малая Святая Анна. Речь идет об одном небольшом аскетическом поселении, которое состоит всего-навсего из пяти калив и имеет дочернее отношение к скиту Святой Анны.

Будучи молодым, Старец Иосиф приходил на келии в Карее и пламенно проповедовал покаяние, чем приводил в большое замешательство старых, видавших виды келиотов…

Это место имеет более мягкий климат, потому что большой каменный утес на севере защищает от холодного воздуха, спускающегося с вершины Горы.

Старец Иосиф и о. Арсений уже слышали от старых монахов скита о том, что существуют какие-то неприступные пещеры в предгорьях скита Малой Святой Анны. Они искали эти пещеры и с большим трудом нашли на одном неприступном склоне, немного ниже исихастирия, где раньше жили о. Савва Духовник, старец Илларион послушник известного Георгиану.

Когда-то давно в этих пещерах уже подвизались несколько русских аскетов, может быть два – три, и от них остались два небольших резервуара для воды.

Имеется в виду одно очень уединенное место, известное немногим. Это было достаточно тесное место, более похожее на гнездо орла. С одной стороны оно было ограничено скалой, а с другой – отвесным утесом. Старцы были очень утешены найденным местом, ведь в нем царило беспредельное безмолвие.

Таким образом, в январе 1938 года они перенесли на плечах свою бедную одежду и немногие книги и переселились в эти две пещеры.

Когда старцы достигли нового места, они не нашли там ничего, кроме двух резервуаров. Они очистили резервуары, как могли, и прилепили желоб к скале, чтобы собирать дождевую воду, потому что нигде поблизости не было источника. Небольшого количества воды, которое они собирали, еле-еле хватало только для самых необходимых нужд. Здесь так же, как и в скиту Василия Великого, как только начали строить одну каливу и маленькую церквушку, стало ясно, что воды совершенно не хватает. И снова о. Арсений издалека носил воду на своих плечах.

На северо-западной стороне Афона, на крутом, поросшем густой растительностью склоне, на высоте около 300 метров над уровнем моря находится прекрасный скит Святой Анны.

(О. Арсений в скиту Малой Анны). О. Арсений рассуждал в себе: «Этот малыш еще любит сладкое. Что бы ему покушать?!» – Малюточка, сейчас, пока нас Старец не видит, н? – покушай крошки…

Однажды был знойный день, и Старец огорчился о бремени о. Арсения. Он стал молиться Богородице, говоря Ей: «Умоляю Тебя, Пресвятая Госпоже моя, устрой нам немного воды, потому что уж очень тяжкие труды несет о. Арсений». И тотчас услышал какой-то шум из под прилегающей скалы. Поднимает глаза – и что же он видит! Скала источила воду, которая стекает вниз капля за каплей. Они подложили какой-то лежащий под рукой сосуд, и он наполнился. Воды было достаточно, и о. Арсений с тех пор был избавлен от тяжелой доставки воды издалека. Был или нет старец Иосиф неким вторым Моисеем, который силой молитвы источил воду из скалы?

В одной пещере построили одну каливочку, а в другой – маленькую церквушку. В строительстве помог и известный о. Ефрем Катунакский, который носил на спине красную глину от Карули, богатой пещерами с глиной. О. Арсений делал кирпичи, а о. Ефрем успевал доставлять глину так быстро, чтобы не возникло задержки в работе, и в то же время не забывал о нуждах своего собственного старца.

Чтобы не разговаривать между собой, отцы решили сделать три отдельные каливочки.

Для Старца сделали небольшое расширение в одной маленькой пещерке, чтобы осталось место для складика, и три маленьких комнатки. Это сооружение было сложено из камней, а чтобы они не упали, они были промазаны внутри и вне смесью травы с глиной, взятой от земли, с какими-то ветками сверху и крышей, покрытой цинковым железом.

Калива о. Арсения была немного впереди каливы о. Афанасия, потому что он, изнуренный бесконечным ежедневным ношением тяжестей, очень часто выходил, нарушая распорядок. Старец Иосиф сделал ему каливочку снаружи, за стенами.

Эти каливы были столь малы, что с большим трудом могли служить только самым необходимым нуждам старцев. Площадь келеек была примерно 1,5 на 1,8 метра. Вместо кроватей служили две-три доски с тряпьем, набросанным сверху. Они сделали и одно небольшое отверстие, которое использовалось как в качестве двери, так и в качестве окна. В него входили и выходили. А для вентиляции сделали две дырки, закрывающиеся двумя затычками (из клочков ткани), которые использовались как оконные ставни.

В зимнее время в этих кельях было настолько холодно, что если ты находился без движения, то должен был замерзнуть! А снизу – влажность, стоячая вода и плесень. Летом же, наоборот, они страдали от невыносимой жары, которая исходила от цинка, нагревающегося прямо над головой. И даже летними вечерами это место не орошалось прохладой, потому что весь день скалы собирали тепло, а всю ночь – отдавали. Вавилонская печь, семикратно разженная! Попробуй уснуть внутри печи, а тем более на таковой жесткой «кровати»?! Эти каливы были настоящим гробом.

В недрах такой каливы, которая источала запах земли подобно могиле, каждую ночь старец Иосиф совершал свое бдение – 8–10 часов умной молитвы. Когда же он закрывал дверь, то оказывался в Божественном Мраке, и даже воздух не проходил внутрь. Настоящее мученичество!

Однако такое положение старца Иосифа в этом ужасающем месте совершенно не устраивало подземных духов зла, которые надеялись опять присвоить по праву им принадлежащее достояние. По этой причине они начали ежедневно донимать Старца. Как-то он говорил по случаю новым своим послушникам:

«Вы пришли сюда и нашли все готовое. Ах, если бы вы знали, сколько вначале я перенес от демонов в этом месте! В миру священники изгоняют демонов, повелевая им в молитве запрещения, что злые духи приходили в пустынные места, и, вот, таким образом все они притащились сюда… Если б вы знали, сколько я пострадал!»

Во всяком случае, когда старец Иосиф ложился немного отдохнуть, чтобы проснуться свежим к бдению, демоны устраивали большой шум, не давая ему отдохнуть. Если же он засыпал, то демоны будили его своей возней на час-два раньше. А после этого он не мог уже заснуть.

Но и не только это. Каждый вечер во время бдения десятки демонов устраивали настоящее шествие перед Старцем. Они принимали унылые и устрашающие образы, чтобы испугать и прогнать Старца.

Так, одни демоны воображались в виде мертвых голов, другие как чародеи, иные как скелеты. Какого бы ужасного зрелища ты ни представил себе, там бы ты это нашел! Более того, Старец терпел от них и побои.

Таковые нападения начали длиться все дольше и дольше. Так, день за днем, Старец начал уставать, потому что демоны, как он говорил, ни на бдении не оставляли, ни поспать ему спокойно не давали. В конце концов, он лишился и особенной благодати молитвы, потому что ум его от бессонницы соделался дебелым и не позволял сосредоточится. С одной стороны это коварство демонов, а с другой – телесные нужды причиняли Старцу огромные трудности во время бдения. И все же он не отступил в трудностях, хотя и не мог преодолеть их. Тогда Он сказал себе: «Потерплю еще один месяц и, если положение дел не изменится, – уйду отсюда».

Так продолжалось каждую ночь – страшные демонические парады, а днем – искусительные беспорядки, преследующие цель лишить отдыха… Во всяком случае, Борец стал истощаться телесно. Кроме того, мало-помалу Старец начал чувствовать лишение Божественной Благодати. Множество раз он не мог сосредоточить свое сознание на молитве и рыдал безудержно. Как он сам рассказывал позднее: «Я рыдал и рыдал безутешно многие дни, многие недели».

religion_orthodoxy religion_christianity religion_rel Старец Иосиф Исихаст Выражение монашеского опыта

В этой книге собраны все изданные к настоящему времени в Греции сочинения знаменитого подвижника Святой Горы старца Иосифа Исихаста. Первые две части книги представляют собой исправленный перевод изданных ранее его писем (Старец Иосиф Афонский. Изложение монашеского опыта. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, 1998), в третьей части помещено его сочинение «Десятигласная духодвижимая труба» (Монах Иосиф. Старец Иосиф Исихаст. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, Спасо–Преображенский Валаамский монастырь, 2000).

Перевод с греческого иеромонаха Симеона (Гагатика) (часть I‑II), Алексея Крюкова (часть III).

Под редакцией иеромонаха Тимофея (Никонова).

Добавлена IV часть - ТОЛКОВАНИЕ НА «ДЕСЯТИГЛАСНУЮ ДУХОДВИЖИМУЮ ТРУБУ» монаха Иосифа.

Это II часть книги «Монах Иосиф. Старец Иосиф Исихаст» (Свято–Троицкая Сергиева Лавра. Спасо–Преображенский Валаамский мужской монастырь, г. Сергиев Посад, 2000).

Перевод на русский язык выполнен Алексеем Крюковым с греческого издания Ὁ Γέροντας Ἰωσὴφ ὁ Ἡσυχαστής. Βίος. Διδασκαλία. «Ἡ Δεκάφωνος Σάλπιγξ». «Старец Иосиф Исихаст. Жизнь и учение». Новый Скит, Святая Гора, 1986.

Ru el иеромонах Симеон Гагатик Алексей Крюков OOoFBTools-2.4 (ExportToFB21), FictionBook Editor Release 2.6.6, AlReader2 21.10.2012 OOoFBTools-2012-9-27-1-35-18-597 2.0

2.0 - выполнена вычитка текста, добавлены иллюстрации из бумажного издания (01.02.15 г., www.fblib.com)

1.0 - исходный текст

Выражение монашеского опыта Свято–Троицкая Сергиева Лавра Сергиев Посад 2006 Вычитка: Фещенко Максим

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Помню, мне было девятнадцать лет, когда я отправился в Сад нашей Пресвятой, на Святую Гору. Путь этот, ведущий к монашескому житию, указала мне моя добродетельная и монахолюбивая мать, ныне монахиня Феофания.

В первые годы бедствий оккупации, когда я ради работы бросил школу, в одну из двух старостильных церквей Волоса пришел приходским священником иеромонах–святогорец. Он принадлежал к братии старца Иосифа Исихаста, как сам его называл. Этот иеромонах стал для меня в то время драгоценным советчиком и помощником в моей духовной жизни. Я избрал его своим духовным отцом и, благодаря его беседам и советам, вскоре начал чувствовать, как сердце мое удаляется от мира и устремляется к Святой Горе. Особенно когда он мне рассказывал о жизни старца Иосифа, что‑то загоралось во мне, и пламенными становились моя молитва и желание поскорее узнать его.

Когда наконец подошло время, в одно прекрасное утро, 26 сентября 1947 года, кораблик потихоньку перенес нас из мира к святоименной горе, так сказать, от берега времени к противоположному берегу вечности.

У причала скита Святой Анны нас ожидал почтенный старец отец Арсений.

Ты не Яннакис из Волоса? - спросил он меня.

Да, старче, - говорю ему я, - а откуда вы меня знаете?

А старец Иосиф узнал это от Честного Предтечи, - говорит он. - Он явился ему вчера вечером и сказал: «Посылаю тебе овечку. Возьми ее к себе в ограду».

Тогда моя мысль обратилась к Честному Предтече, моему покровителю, в день рождества которого я родился. Я почувствовал большую признательность ему за эту заботу обо мне.

Ну, Яннакис, пойдем, - говорит мне отец Арсений. - Пойдем, потому что старец ждет нас.

Мы поднялись. Какие чувства охватили меня! Ни у кого не хватило бы сил их описать.

В тот вечер в церковке Честного Предтечи, высеченной внутри пещеры, я положил поклон послушника. Там, в полутьме, душа моя узнала только ей ведомым образом светлый облик моего святого старца.

Я был самым младшим из братии по телесному и духовному возрасту. А старец Иосиф был одной из крупнейших святогорских духовных величин нашего времени. Я пробыл рядом с ним двенадцать лет, обучаясь у его ног. Столько он прожил после моей встречи с ним. Бог удостоил меня служить ему до его последнего святого вздоха. И он был поистине достоин всяческого услужения в благодарность за его великие духовные труды, за его святые молитвы, которые он оставил нам как драгоценное духовное наследство. Я убедился в том, что он был подлинным богоносцем, превосходным духовным полководцем, опытнейшим в брани против страстей и бесов. Невозможно было человеку, каким бы страстным он ни был, находиться рядом с ним и не исцелиться. Только бы он был ему послушен.

Для монахов старец Иосиф выше всего ставил христоподражательное послушание. Для мирян отдавал предпочтение умной молитве, но всегда по указанию опытных наставников, ибо насмотрелся на прельщенных людей. «Ты видел человека, который не советуется или не исполняет советы? Погоди, вскоре увидишь его прельщенным» - так часто говорил он нам.

В соблюдении нашего подвижнического устава старец был предельно строг. Всей своей душой он возлюбил пост, бдение, молитву. Хлебушек и трапеза - всегда в меру. И если знал, что есть остатки со вчерашнего или позавчерашнего дня, то не ел свежеприготовленную пищу. Однако к нам, молодым, его строгость относительно питания была умеренной, потому что, видя столько телесных немощей, он считал, что должен оказывать нам снисхождение. Но его терпимость, казалось, как бы вся исчерпывалась этим снисхождением. Во всем остальном он был очень требователен. Не потому, что не умел прощать ошибки или терпеть слабости, но желая, чтобы мы мобилизовывали все душевные и телесные силы на подвиг. Ибо, как говорил он, «тем, что мы не отдаем Богу, чтобы этим воспользовался Он, воспользуется другой. Поэтому и Господь дает нам заповедь возлюбить Его от всей души и от всего сердца, дабы лукавый не нашел в нас места и пристанища, где мог бы поселиться».

Каждую ночь мы совершали бдение. Это был наш устав. Старец требовал, чтобы мы до крови подвизались против сна и нечистых помыслов. Сам он совершал бдение в темноте в своей келлийке, с неразлучным спутником - непрестанной умной молитвой. И хотя он уединялся там, внутри, мы видели, что он знает о том, что происходит снаружи - каждое наше движение и каждый шаг. Ему было достаточно просто взглянуть на нас, чтобы прочитать наши помыслы. И когда он видел, что мы нуждаемся в духовном ободрении, рассказывал о разных удивительных подвигах афонских отцов. Он был очень искусным рассказчиком. Когда он говорил, хотелось слушать его бесконечно. Однако, несмотря на его природный дар повествователя, когда речь заходила о божественном просвещении, о благодатных состояниях, он часто, казалось, испытывал огорчение из‑за того, что бедный человеческий язык не мог помочь ему выразить глубину его опыта. Он оставался как бы безгласным, как будто находился далеко от нас, будучи не в силах говорить о том, что обретается на неведомой, пресветлой, высочайшей вершине тайных словес, там, где пребывают простые и непреложные, неизменные и неизреченные тайны богословия.

Мой старец не изучал богословия, однако богословствовал с большой глубиной. Он пишет в одном из писем: «Истинный монах, когда в послушании и безмолвии он очистит чувства и когда успокоится его ум и очистится сердце, принимает благодать и просвещение ведения и становится весь светом, весь умом, весь сиянием и источает богословие, записывая которое, и трое не будут успевать за потоком благодати, изливающейся, подобно волнам, и распространяющей мир и крайнюю неподвижность страстей во всем теле. Сердце пламенеет божественной любовью и взывает: „Задержи, Иисусе мой, волны благодати Твоей, ибо я таю, как воск“. И оно действительно тает, не выдерживая. И ум восхищает созерцание, и происходит срастворение, и пресуществляется человек, и делается единым с Богом, так что не знает или не может отделить себя самого, подобно железу в огне, когда оно накалится и уподобится огню».

Из этих слов видно, что божественный мрак, озаряемый нетварным светом, не был для него неведомой и неприступной областью, но был известен ему как место и образ присутствия Бога, как тайна неизреченная, как свет пресветлый и яснейший. И это потому, что мой старец умел молиться. Часто, когда он выходил из многочасовой сердечной молитвы, мы видели его лицо изменившимся и светлым. Совсем не удивительно, что тот свет, которым постоянно освещалась его душа, временами явственно освещал и его тело. Впрочем, нимб святых - это не что иное, как отблеск нетварного света благодати, который светит и сияет в них, подобно золоту.

«Батюшка, здравствуйте! Вот и начался Рождественский пост. Я ждал его с радостью, несмотря на то, что это время еще больших искушений, которые и не замедлили появиться. Но Господь не оставил милостью и, по молитвам угодника Своего, даровал мне вместе с искушениями, о которых я уже писал недавно, великое утешение. Пишу это письмо в понедельник утром. В выходные ездил к своим родителям, они живут в сельской местности, примерно 250 километров от моего города. В субботу вечером, встав на молитву, почувствовал такое умиление, что даже и одной молитвы прочесть не мог. Душа вдруг возрадовалась, запела и заплакала от любви к старцу Иосифу Исихасту так, что я мысленно целовал со многими слезами и руки его, и ноги. И долгое время была такая благодать, что и трудно вспомнить, когда еще так было, а когда потом подошел поближе к иконам, то и вовсе себя потерял, только помню, что долго плакал и еле успокоился...

А сейчас вспомнил, как вы, рассказывая мне о старце Иосифе, сказали: «Отец Иосиф, провожая меня в Америку, пообещал присылать «посылочки». Он, конечно, говорил о духовных посылочках, поскольку материально он был очень беден». И вот я словно посылочку такую получил позавчера, и страшусь, ведь я человек грешный. Прошу ваших святых молитв, кланяюсь и поминаю вас каждый день со всей братией».

Не так много времени прошло от поста Рождественского, произошло много разных событий, а вот уже и Великий Пост. И первая неделя его у меня снова прошла с удивительным ощущением утешения старцем, не так остро и может не с таким ясным присутствием, как в прошлый раз, но крайне полезным и действенным в практическом смысле.

Во время поездки в монастырь св. Антония, к еще одному ученику старца, схиигумену Ефрему, кланяясь и целуя главу старца Иосифа (она сейчас находится в этом монастыре), я просил еще и о вразумлении в молитве. По приезду, окунувшись в мир и его извечные заботы, решимость и рвение несколько ослабли, но в монастырской лавке я купил письма старца, переведенные на английский, намереваясь со временем почитать. Начинается пост, я простужаюсь, и на десять дней оказываюсь в «постельном» режиме наедине с письмами старца! Читая их, мне казалось, что они наполнены такой сладостью, и это удивительное ощущение благодати, исходящей от этих писем, мне захотелось передать и еще кому-то. Я перевел несколько писем для своего духовника и надеюсь, что они будут интересны и другим, кто ищет практических и верных рекомендаций для Иисусовой молитвы.

Письмо первое

Молодому человеку, спрашивающему о молитве

М ой возлюбленный брат во Христе, молюсь, чтобы с тобой все было хорошо. Сегодня я получил твое письмо и хочу ответить на все твои вопросы. Поучение, нужное тебе, не требует ни времени, ни усилий для обдумывания и ответа. Умная молитва для меня это то, чем я занимаюсь уже более 35 лет.

Когда я пришел на Святую Гору, я сразу же устремился на поиски тех, кто мог мне помочь в овладении молитвой и сейчас, оглядываясь назад, на эти прошедшие годы, я вижу, что тогда было очень много тех, кто жил молитвой, людей добродетельных, старцев прошлого.

Мы выбрали одного из них, в качестве нашего старца, а также получали руководство от других. Теперь, начиная овладевать умной молитвой, ты должен постоянно понуждать себя творить молитву без остановки. Для начала очень быстро, чтобы ум не имел времени для мечтаний и помыслов. Все внимание сконцентрируй на словах: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Когда молитва проговаривается языком достаточно долгое время, ум начинает привыкать к этому и иногда уже и сам говорит ее. Со временем молитва становится сладка, как если бы ты имел мед в своем рту, и хочешь говорить ее постоянно. А если остановишься, чувствуешь большой дискомфорт.

Когда ум привыкает к молитве и наполняется ею, тогда, если все до этого было верно сделано, ум сам посылает молитву в сердце. Поскольку ум снабжает душу пищей, задачей его является отправка этой пищи (и хорошего, и злого, то, что ум находит) в сердце, которое является центром психической и духовной активности человека, «троном для ума».

Поэтому, когда кто-то, проговаривая молитву, удерживает ум свой от мечтаний и воображения чего-либо и концентрирует внимание только на словах молитвы, тогда с дыханием и всеконечным побуждением себя, он низводит ум в сердце и, оставаясь там как в клети, ритмично проговаривает слова молитвы: « Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!»

Вначале он проговаривает молитву несколько раз за одно дыхание, позже, когда ум навыкает оставаться в сердце, он проговаривает молитву с каждым дыханием: «Господи, Иисусе Христе» - на вдохе, «помилуй мя» - на выдохе. И так он принуждает себя до тех пор, пока благодать сама покрывает душу и действует сама. Это то, что касается «теории». Молитва творится везде; сидя, лежа, на ходу, стоя. «Непрестанно молитесь. За все благодарите»,- говорит Апостол (1 Фес. 5, 17–18).

Недостаточно молиться только перед сном. Молитва - это битва. Когда устанешь, сядь, потом снова встань, чтобы сон не поглотил тебя. Это «праксис» (практика). Ты показываешь свое произволение Богу, ибо только от Него зависит, когда и что дать тебе. Бог - начало и предел всему. Его благодать - это движущая сила, которая являет все. Когда появляется любовь, ты понимаешь, как следовать, как по-настоящему исполнять заповеди. Ты встаешь ночью и молишься, ты видишь больного и сострадаешь ему, ты видишь вдову, сироту и подаешь им, и Господь любит тебя, а ты любишь Его. Он любит первым и изливает Свою благодать, и мы возвращаем Ему Его, что и есть «Твоя от Твоих». Поэтому, если ищешь найти Его посредством молитвы, не позволяй ни одному вздоху происходить без нее. Только будь осторожен и не принимай никаких фантазий. Бог не имеет формы, образа, цвета. Он абсолютно совершенен и неописуем. Он действует подобно неуловимому мирному ветерку в сознании.

Раскаяние приходит, когда ты осознаешь, как сильно ты огорчаешь Бога, Который так добр, сладок, милостив и полон любви, Кто распялся и страдал за каждого из нас. Когда ты размышляешь об этом и других вещах, связанных со страданием Господа, это приносит чувство раскаяния.

Итак, если сможешь, повторяй молитву без остановки два или три месяца, и ты получишь навык, тогда благодать покроет и восставит тебя. Повторяй негромко, когда ум привыкнет, перестань произносить молитву языком и дай это делать уму. Когда он остановится, снова поддержи молитву устами. Устная молитва необходима вначале, потом всю твою жизнь ум будет творить молитву сам, безо всякого усилия. Когда придешь на Святую Гору, посети нас. Мы будем говорить с тобой о других вещах, времени для молитвы будет мало, к тому же при посещении монастырей твой ум будет отвлекаться на то, что видит и слышит.

Я уверен, ты обретешь молитву. Безо всяких сомнений. Только настойчиво стучись в двери божественного милосердия, и Христос, конечно, откроет тебе. Невозможно не быть этому. Чем больше ты Его любишь, тем больше получаешь. Его дар, будет он большим или маленьким, зависит от твоей любви, велика она или мала.

Письмо второе

Тому же молодому человеку о молитве, а также ответы на вопросы

Р адует меня твое горячее желание принести пользу своей душе. И я жажду принести пользу каждому, кто ищет спасения. Поэтому внимай, мой дорогой и любимый брат. Цель жизни человека с самого момента его рождения - найти Бога. Однако он не сможет найти Его, пока Сам Господь не найдет его первым. «В нем мы живем и действуем». К сожалению, страсти закрывают глаза нашей души, и мы не можем ими видеть. Но когда наш многолюбящий Господь обращает на нас Свой действенный взор, мы словно пробуждаемся ото сна и начинаем искать спасения.

Касательно твоего вопроса. Господь увидел тебя, Он осветил и ведет тебя. Оставайся и работай там, где ты есть. Твори непрестанно молитву вместе и умом, и устно. Когда устает язык, молись умом, когда отяжелеет ум, пусть снова начинает язык, только не останавливайся. Исповедуйся часто, будь в бдении ночью, насколько можешь. И если ты увидишь, как любовь к Богу загорится пламенем в твоем сердце, если ты захочешь исихии (покоя) и не сможешь оставаться в мире, потому что молитва горит в тебе, тогда напиши мне, и я скажу, что тебе делать дальше. Но даже если благодать не будет действовать таким образом, и твое рвение и стремление выльется лишь в соблюдение заповедей Божиих относительно твоих близких, будь покоен, оставайся с миром там, где ты есть и с тобой все будет хорошо. Не ищи другого. Ты поймешь различие между тридцатью, шестьюдесятью и стократным плодом (Мф; 13:8), о которых ты читал в житиях святых. Там ты найдешь еще много историй, которые принесут тебе огромную пользу. А теперь о других вопросах: молитва должна произноситься с «внутренним голосом». Но поскольку сначала ум еще не привык к этому, он забывает о молитве. Вот почему я говорю, что нужно чередовать способ произношения молитвы: то умом, то языком. Делай так, пока ум не переполнится молитвой, и благодать не начнет действовать вместе с ним сама. Это действие благодати есть радость и восторг, который ты ощущаешь в себе, когда молишься и хочешь молиться безостановочно. Тогда ум поглощается молитвой, и она творится без какого-либо понуждения с твоей стороны. Это называют «посещением» действия благодати, потому что она действует сама. Человек ходит, спит, просыпается, а внутренне он вопиет молитву непрестанно. Он мирен и радостен.

Относительно времени для молитвы. Поскольку ты в мире, и имеешь разные заботы, молись в любое время, как только будет возможность. Но постоянно побуждай себя к этому, для того чтобы не впасть в небрежение.

Духовная жизнь имеет три ступени, и благодать действует в человеке соответственно его духовному развитию. Первая степень называется Очищением. На этом этапе с человеком происходит очищение от страстей. То, что ты сейчас имеешь, называется очищающей благодатью. Она ведет к покаянию. Все желание духовного появляется в человеке исключительно под действием благодати. И ничего от самого человека. Она тайно действует повсюду. Если человек прогрессирует в умной молитве, он получает другую благодать, которая полностью отлична от предыдущей. Как мы уже упоминали, та благодать называется очищающей благодатью, и тот, кто молится, ощущает в себе ее присутствие. Вторая же форма называется благодатью Просвещающей. На этом уровне человек получает знание и восходит к Боговидению. Это отнюдь не значит видение огней, образов или фантазий, но значит прозрачность, ясность ума и чистоту помыслов. В этом случае, человеку для молитвы необходимы покой, тишина и безошибочное руководство. Третий уровень,- благодать Покрывающая, совершенная благодать, поистине великий дар. Пока нет необходимость писать об этом, однако, если захочешь узнать нечто более об этом, я написал, несмотря на свою безграмотность, небольшой рукописный труд, ты его можешь найти. Также купи книгу Св. Макария Скоинского, да еще аскетические поучения Св. Исаака Сирина, и ты получишь большую пользу. Напиши мне о своих состояниях и изменениях, и я с удовольствием отвечу тебе. Все эти дни я постоянно пишу тем, кто спрашивает меня об умной молитве. Это люди из Германии, Америки, Франции и их очень много. Но почему же мы, имеющие все прямо здесь, у наших ног, почему же мы в таком небрежении? Неужели трудно повторять постоянно имя Христа, чтобы он помиловал нас?

В наши дни мир усвоил злое и коварное представление о том, что молитву творить опасно и не нужно, чтобы не впасть в прелесть, но в итоге он, напротив, сам пребывает в прелести.

Если есть кто-нибудь, желающий умной молитвы, пусть творит ее. И молитва, творимая достаточно долгое время принесет свои плоды. И человек обретет рай внутри себя. Он получит свободу от страстей, он станет тем самым «новым человеком». И если в это время он будет в уединении, - о!, о!, невозможно описать плоды молитвы.

Письмо третье

Монаху, начинающему борьбу

Р адость моя о Господе, возлюбленное дитя, которое осветила благодать Господа Иисуса и изъяла из мира, кто был и в уединении и с братией в монастыре, и теперь славословит и благодарит Бога от всей своей души. Божественная благодать, дитя мое, входит в душу и влечет ее к высшему, к совершенству. Она знает, как уловить нас, с нашим рационалистическим мышлением и, словно рыб, вынуть из мирского моря. Но что дальше?

Господь призывает новичка из мира и приводит его в пустынь, до времени не показывая ему ни его страсти, ни его настоящие стремления, пока не станет он монахом, и Христос не свяжет его страхом. И тогда начинается борение и битва. Если новоначальный понуждает себя с самого начала и зажигает свой светильник аскетизма для этой битвы, пока это еще не слишком поздно, то светильник этот не гаснет, даже если благодать оставляет его. А когда это происходит, и благодать оставляет человека, он сразу же возвращается в свое первоначальное состояние, и тогда, соответственно страстям, приобретенным в мире, восстают на него искушения и открывают все его привычки, у которых он был в порабощении, живя в миру и потакая им.

Прежде всего, дитя мое, надлежит знать, что человек от человека, монах от монаха существенно разнятся. Есть души с мягким характером, которые легко убеждать, но есть, также души с очень трудным характером, не готовые с легкостью смирятся. Они также отличаются друг от друга, как отличаются хлопок и железо. Хлопок готов быть обработанным чуть ли не словом, тогда как железо нуждается в огне и горниле. Таким душам необходимо огромное терпение в искушениях для очищения. Монах без терпения, как светильник без огня, скоро гаснет.

Когда человек от природы твердый более, чем железо, становится монахом и вступает на арену борьбы, он восстает и отказывается от послушания. Мгновенно рушатся все его обещания, и борьба прекращается. Как только он чувствует себя оставленным благодатью для небольшой проверки его намерений и терпения, то сразу же бросает свое оружие и начинает жалеть, что стал монахом. И дни его проходят в непослушании и постоянных спорах. По молитвам же его старца, благодать рассеивает облака искушений, и он мало-помалу приходит в чувство и наставляется на путь, но скоро опять и опять возвращается к своеволию, непослушанию и жалобам.

Ты пишешь, что встретил одного брата и был удивлен тем, что, несмотря на тяжелую работу над собой, его эго властвовало над ним. Неужели ты считаешь, что победить страсти это очень просто? Ни благие дела, ни подаяние и другие внешние добрые вещи, сами по себе, не ослабляют высокоумие сердца; но внутренняя работа, боль раскаяния, покаяние и скромность смиряют мятежный дух. С непослушным человеком весьма трудно. Только с крайним терпением постепенно приходит результат. Только великим терпением старцев, помощью и любовью братий могут такие ученики прийти в чувство. Но во многих случаях, они становятся настолько полезными, насколько полезной является правая рука. Почти всегда такие люди, будучи одаренными более других, смиряют себя с трудом, думая высоко о себе и принижая других.

Немалый труд и терпение понадобятся, пока старое основание гордости рухнет и его место займет другое основание - Христово смирение и послушание. Господь же, видя их усилия и доброе произволение, попускает прийти и другим испытаниям для противодействия их страстям, и Он, «хотящий всем спастись», Своей благодатью спасает и их.

Было бы замечательно, если бы каждый имел добрый характер, смирение и послушание, но если даже, кто и имеет природу тверже железа, не должен отчаиваться. Будет борьба, но благодатью Божией он победит. У каждого свой дар, и Господь ожидает плода соответственно этому дару.

От начала творения Он разделил людей на три группы: Он дал пять талантов одному, два - другому и один - третьему. Первый получил высший дар: он имеет великие способности и зовется «наученный Богом», потому что получает наставления от самого Бога, без учителя, таковы Св. Антоний Великий, Св. Онуфрий, Св. Мария Египетская и тысячи других в древности, кто достиг совершенства без наставника.

Второй тип людей имеет учение и наставления о том, как и что делать, и делает. Третий тип такой, что даже если он слышит и учится, все же прячет это в землю и не делает ничего. Вот почему существует такая большая разница между людьми и между монахами.

Что ты и видишь. Вот почему первое и важнейшее, что ты должен сделать, это «познать себя». Знать, что ты есть поистине, а не то, что ты представляешь о себе. С таким знанием, ты станешь мудрейшим человеком. С осторожностью ты приближаешься к смирению и получаешь благодать от Бога. Однако если ты не достигнешь самопознания, а будешь полагаться только на свои усилия, знай, ты останешься далеко от пути. Пророк не сказал «виждь труд мой, Господи», но «виждь смирение мое и труд мой, Господи». Труд для тела, смирение для души. А оба вместе, труд и смирение для всего человека. Кто победил диавола? Тот, кто знает свои собственные слабости, страсти и недостатки. Кто бежит от познания самого себя, тот далеко от знания, а только занят тем, что выискивает промахи в ком-то и осуждает других. Не видит ничьих дарований, а только недостатки. А свои собственные недостатки не замечает, видя лишь достоинства. И это действительно болезнь, это то, что характеризует нас, как людей «восьмого тысячелетия» (время, перед пришествием антихриста). Мы не способны видеть дары друг друга. Один человек, может, имеет много, но люди вместе обладают всем. То, что имеет один, имеет и другой. Если мы осознаем это, мы получим великое основание для смирения, поскольку Бог, украсивший человека многоразлично, показав неравенство между всеми созданиями, славим и поклоняем, но не так, как неверующие, тщащиеся уравнять все, отвергают Божественное творение. Но Бог «вся премудростию сотворил еси».

Дитя мое, постарайся получше себя узнать и положить смирение в основание дела. Учись послушанию и молитве. Пусть «Иисусе Христе, помилуй мя» будет твоим дыханием. Не оставляй своего ума в праздности, чтобы не научился он чему злому. Не смотри на промахи других и ни осуждай никого, чтобы тебе не стать сообщником лукавого без какого-либо прогресса в доброделании. Не будь пособником врагов своей души. Лукавый враг знает, как скрыться среди страстей и слабостей. Для того, чтобы победить его, ты должен бороться и победить себя - все свои страсти. Когда «ветхий человек» умаляется, рассеивается и сила врага. Мы сражаемся не с человеком, которого можно одолеть многими способами, а с силами и властями тьмы. Они побеждаются не конфетами и любезностями, но потоками слез, смертельной болью души, крайним смирением и великим терпением. Кровь должна струиться от переутомления в делании молитвы. Ты должен падать от истощения неделями, как от тяжелой болезни. И ты не должен оставлять борьбу до тех пор, пока бесы не будут посрамлены и рассеяны. Тогда ты получишь освобождение от страстей.

Итак, дитя мое, понуждай себя с самого начала войти вратами узкими, ибо только они приводят в райские обители. Отсекай свою волю каждый день и каждый час, и не ищи другого пути. Это путь, пройденный ногами Святых Отцов. Открой свой путь Господу, и Он поведет тебя. Открой свои помыслы старцу, и он исцелит тебя. Никогда не скрывай помыслов, потому что в них прячет диавол свои лукавые советы, но, будучи исповеданными, все исчезают. Не осуждай падения других, потому что благодать покрывает тебя до этого момента, покрывая и твои падения. Чем больше ты покрываешь братию своей любовью, тем больше благодать покрывает тебя и защищает от ложных наветов.

Касательно брата, о котором ты упомянул, похоже, он имеет неисповеданный грех, поскольку стыдится говорить об этом старцу. Это искушение. Он должен исправить это, без искренней исповеди очищение невозможно. Этот стыд - посмешище для бесов. Да просветит его Господь и приведет в чувство. И ты должен молится за него, как и за каждого; следи за собой.

В любом случае, ты вступаешь в борьбу. Ты встретишь многоразличные искушения, - приготовься терпеть. Повторяй постоянно молитву, и Господь поможет тебе Своею благодатью, которая сильнее любого искушения.

28 августа Церковь празднует день памяти афонского подвижника, старца Иосифа Исихаста. Милостию Божией усердный молитвенник сподобился мирной и непостыдной кончины в день Успения Пречистой Божией Матери, причастившись накануне Святых Христовых Таин.

Предлагаем вниманию читателей отрывок из книги прп. Иосифа Исихаста «Изложение монашеского опыта».

Только что получил твое письмо и видел, что в нем; и радуюсь твоему здравию, но печалюсь о твоих скорбях.

То, что ты пишешь, дитя мое, происходит с тобой потому, что у тебя нет терпения. Ты, дитя мое, ищешь Христа, стремишься войти в Небесный Град. Молится об этом твой старец, молятся отцы, молюсь и я, убогий, здесь, среди скал. Итак, нас всех слышит Господь и ради сокрушения твоей гордой души, чтобы ты смирил и поборол гнев, ярость, раздражение, гордость, Он послал тебе одну блоху – это маленькое искушение, чтоб она тебя кусала, а ты терпел, чтобы она тебе докучала, а ты не обращал внимания. И чтобы мало-помалу ты укрощал гнев, ярость и возмущение, удушая это в себе и не позволяя грубому слову выйти из твоих уст. И тогда эта сила сатаны, которую человек подавляет в себе один, и два, и много раз, убегает и оставляет его кротким и спокойным, как ягненка.

Также послушай об одном событии, происшедшем со мной. Когда я был в миру, со всеми ссорился. Сердце у меня было львиное. И вот любовь Христова меня сокрушила. Если бы я захотел рассказать, что терпел каждый день от этой страсти, должен был бы написать книгу. Ибо Бог, желая меня освободить, посылал мне все изощренные нападки: чтобы мне несправедливо досаждали, чтобы меня оскорбляли, чтобы надо мной издевались. Не простые издевательства, а способные убить. И, терпя и подавляя в себе сатану крайним терпением, я получил избавление от зла.

Итак, одной тяжелой зимой искуситель приготовил и направил против меня все козни, которыми привык нас искушать и которыми Бог попускает ему нас испытывать. И вот, когда он произвел три или четыре искушения и увидел тщетность своих нападений, внезапно врывается сквозь дверь ветер, настолько сильный, что срывает крышу со всеми опорами, кровлю с тысячами ок камней наверху – она пронеслась по воздуху, как самолет, – и бросает ее напротив на скалы, в снег. И мы остались в тишине под снегом.

А если ты услышишь еще и о видах искушений, то не перенесешь этого без вреда для себя, осуждая виновников. Однако, терпя испытания, получишь взамен, соответственно искушениям, благодать, которой нет меры. Поэтому не думай, что, если откажешься от одного, к тебе не придет другое искушение. Обязательно придет. И если окажешься немужественным в нем, то и в других искушениях будешь таков же.

Ибо искушение внутри нас. Ты не видишь его, дитя мое? Посмотри получше! Оно от пупа чрева поднимается в сердце, разжигает его, горячит кровь и поднимается к горлу, ударяет в голову, помрачает ум. И как бы ком стоит в горле, и перекрывает самое дыхание, и душит человека.

Наконец, его может вызывать другой, худший человек, или, вернее, и того толкает искуситель, чтобы привести тебя в возмущение и раздражение. Однако Господь это позволяет ему, чтобы ты становился с каждым днем испытаннее и пришел в бесстрастие. Ибо, когда ты готовишься и его ожидаешь, то не раздражаешься, не возмущаешься, не выходишь из себя.

Ты пишешь, что, если бы знал, что получишь благодать, вытерпел бы тысячу искушений, таких, как это. А откуда ты знаешь, что если вытерпишь, то не получишь благодати? Я говорю тебе и всем братьям, что нет другой, более короткой дороги, чем терпеть искушения, которые приходят так, как они приходят. Духовное состояние человека и благодать, которую он имеет, подтверждаются терпением. Почему всех вас терпит ваш старец? Потому что имеет терпение. Этим подтверждается, что он имеет благодать, имеет добродетель.

У добродетели нет колокольчика, чтобы узнавать о ней по его звону. Колокольчик праведности – снисходительность, великодушие, терпение. Это – украшение монаха и всякого христианина.

Подвизающийся, предвидя мздовоздаяние свыше и благодать, которую получит от Господа, все терпит. Вот брату, как сильному, старец поручил выносить и терпеть искушаемого. Тебе же, как слабому, дал эту мельчайшую занозу. Итак, прояви терпение, чтобы и ты сделался способным выносить бесноватого. Его терпеть, ему служить, его выдерживать. Великая добродетель! Знаешь ли ты, что значит выносить и терпеть сумасшедшего?

Пришел к нам один сумасшедший, и мне стало жаль его прогонять. Отовсюду его прогоняли. Итак, я оставил его, чтобы он как человек немного передохнул, чтобы согрелось его сердце. И что же после этого? Я наложил на него строжайший пост, как говорит Господь: «Род сей ничим же может изыти, токмо молитвою и постом» (Мк. 9, 29 ).

И вот, однажды мы все были во дворе, а он закрыл все двери и окна келлии и нас оставил снаружи. И, несмотря на многие уговоры, не открывал. Что нам оставалось делать? Мы нашли отвертку, выкрутили петли и открыли. И тогда он вышел.

– Слушай, – говорю я ему, – почему ты закрылся и оставил нас снаружи?

– Потому, – говорит, – что в доме были лук и картошка: я хотел один подвизаться – есть лук и картошку!

Вскоре ему стало лучше, но он ушел и снова начал бесноваться. Три раза приходил, и, только лишь выздоравливал, уходил, и снова делался сумасшедшим, и им овладевали бесы. Сейчас его держат в больнице.

Ты же будь внимателен, не презирай ни одного из малых, уничиженных и немощных мира сего. Ибо эти презрение и обида с твоей стороны не останавливаются на этих несчастных, а восходят через них к лицу Творца и Создателя, образ Которого они носят. И весьма удивишься в день оный, когда увидишь, что Святой Дух Божий почивает более на них, чем в твоем собственном сердце.

Я еще сильнее разболелся. Как парализованный. Не могу сделать десяти шагов. Из‑за этого и из‑за всего остального превратился в мертвеца. Очень прошу: молитесь обо мне, ибо есть много людей, которые просят у меня помощи.

И поверьте, отцы и братия мои, что за каждую душу, получающую помощь, я испытываю брань, которой она подвергается.

Поэтому и ваш старец постоянно болен. Ибо слабеет от умственного перенапряжения и от искушений, которые ради всех вас переносит. Поэтому не говори, дитя мое, того, что тебе говорит бес: что старцу нет до тебя дела, что он не обращает внимания на твои труд и нужды. Как может не обращать внимания тот, кто ради всех вас страдает?

Будь внимателен! Оставь этот помысл и прояви терпение, чтобы Бог увидел произволение и облегчил твой труд. Прими искушение и не обвиняй того или другого. Ибо когда не терпишь то или другое искушение и жалуешься на других, то, поскольку Господь нам это посылает, Он Сам нас будет бичевать, что гораздо страшнее и весьма сурово, потому что никто из людей не может так наказать, как наказывает Всесильный. Поэтому, дитя мое, «приимите наказание, да не когда прогневается Господь» всяческих (Пс. 2, 12 ). Возлюбите волю Его и переносите напасти, как свои, чтобы Он не предал нас малодушию и хуле.

И когда будешь согрешать снова и падать, снова кайся. Не отчаивайся. Возбуждай в себе дерзновение и упование. Говори: «Прости меня, Христе мой», и снова: «Каюсь!» Не говори: «Мне уготован гнев Божий». Не грех ли это? Ведь мы люди.

Не ропщи на братьев. Переноси их ошибки, чтобы и они переносили твои. Люби для того, чтобы тебя любили, и терпи для того, чтобы тебя терпели. Стань добрым, и все станут добрыми к тебе. Покори свои страсти, и увидишь, что многие благоговейно будут относиться не только к твоим словам, но и к движению твоих глаз.

Что касается послушаний, о которых ты говоришь: если их много и ты не успеваешь их выполнять и приходишь в смущение, прошу и я твоего старца, чтобы он их тебе облегчил и ты не исполнял их с ропотом.

А из остального, о чем ты мне пишешь, видно, что у тебя большое тщеславие. Поэтому уничижи себя, чтобы все попирали тебя ногами. Стань землей. Бей, ударяй, возненавидь, как непримиримого врага, самого себя, совершенною ненавистью возненавидь его. Ибо если ты его не поразишь, то он тебя поразит. Мужайся, не жалей его! По благодати Божией я тебя поддерживаю. Но напоминаю тебе и слова отцов, которые говорят: «Если не прольешь кровь, то не примешь Духа».

Не считай себя человеком, если не принял благодати. И без благодати напрасно мы, люди, родились в мир.

В соответствии же с чистотой души и просвещением, которое принял каждый из нас здесь, он будет видеть Христа там ближе, яснее, и сильнее будет наслаждаться Его благоуханием, и больше, чем другие, будет радоваться и ликовать.

Итак, не считай себя человеком, если не принял благодати.

прп. Иосиф Исихаст

«Изложение монашеского опыта»

Часть 1. Письма к монашествующим и мирянам